Смертная казнь в современном мире

ВВЕДЕНИЕ

В условиях происходящих в России кардинальных перемен, связанных с попытками строительства правового государства, демократизацией общества и вступлением в международную правозащитную организацию Совет Европы, актуальность исследования представляется обусловленной комплексом причин, которые по своему содержанию могут быть объединены в несколько групп.
Относительно самостоятельную группу образуют причины, отражающие новизну подходов к определению права на жизнь как высшей социальной ценности, охраняемой законом; как к праву естественному и неотчуждаемому, принадлежащему каждому от рождения, что в правовом государстве требует необходимости закрепления корреспондирующей обязанности государства прилагать максимум усилий, направленных на предотвращение условий, влекущих за собой наступление смерти.
Предметом исследования выступают научные представления, совокупность правовых норм, регулирующих отношения, складывающиеся в сфере регламентации права каждого человека на жизнь в Российской Федерации и зарубежных странах.
Объектом исследования данной работы выступают общественные отношения, возникающие в процессе регламентации права на жизнь и проблемы применения смертной казни в Российской Федерации.
Целью моей работы является изучение темы права на жизнь и проблемы применения смертной казни в Российской Федерации, проведение анализа научных статей, решений органов государственной власти по вопросам применения приговора, относящегося к смертной казни в России.
Задачами данной работы является:
1. Обозначить понятие, сущность и взаимосвязь конституционных прав на жизнь и на охрану здоровья
2. Охарактеризовать право на жизнь и смертная казнь как две правовые категории.
3. Вывить условия и правила назначения наказания в виде смертной казни
4. Обозначить механизм моратория на применение смертной казни в Российской Федерации
Структурно работа состоит из введения, основной части, разделенной на две главы, заключения и списка использованной литературы.

Глава 1. Эволюция и социальное назначение смертной казни
1.1. История применения смертной казни в России и за рубежом

Точнее всего на этот счет высказались зарубежные авторы. Так, по мнению М. Дюверже, "конституционное право изучает политические институты с юридической точки зрения". В.Н. Дурденевский связывал это с "конституционным приливом 80-х годов" XIX века и потрясениями первой мировой войной. Данные тенденции усилились вследствие завершения Второй мировой войны, уроки которой для цивилизованного общества наиболее емко выразились в преамбуле к Всеобщей декларации прав человека: "Пренебрежение и презрение к правам человека привели к варварским актам, которые возмущают совесть человечества". В связи с этим И.А. Ильин верно подчеркивал, что "жизнь человечества всегда слагалась так, что восхождение к безусловным предметам осуществлялось только в духовном подъеме", а он "давался только в результате подлинных и великих страданий". Права человека вообще и право на жизнь в частности приобрели характер общепризнанных человечеством ценностей вследствие "испытаний" мировыми войнами и особенно тоталитарным режимом фашистской Германии, что привело, по И.А. Ильину, к "обновлению правосознания" и рождению "безусловного" характера института прав и свобод человека и гражданина.
Конечно, конституционный институт прав человека обязан многим другим важным историческим обстоятельствам - Великой хартии вольностей в Великобритании, Французской декларации прав человека и гражданина, Биллю о правах как органической части Конституции США и т.д. Но, как правомерно подчеркивал С.А. Котляревский, "мысль о пределах государственной власти старше, чем идея естественных прав человека и гражданина". В современном, систематизированном, универсальном и общепризнанном виде права человека следуют за Всеобщей декларацией прав человека, что в историческом генезисе характерно лишь для второй половины XX века. Интегрированность Всеобщей декларации в юридический порядок страны, признающей конституционные ценности, сегодня считается очевидным фактом. Признавалось это СССР, тем более современной демократической Россией. Наиболее важная особенность института прав человека начиная со второй половины XX века состояла не просто в ограничениях публичной власти, но в естественном характере прав, что подлежало всеобщему признанию всем цивилизованным человечеством. Только во второй половине XX века признание естественного характера права человека перестало быть явлением "английским", "французским" или "американским", приобретая подлинно универсальное значение.
В свою очередь, право на жизнь как важнейшая часть института правового статуса личности не сразу завоевало известного рода "господство", "верховное положение" в системе конституционных прав и свобод человека и гражданина. И.Х. Бабаджанов назвал право на жизнь "юридической квинтэссенцией витальных общечеловеческих ценностей"\, но это - явление новейшего времени. В частности, в Российской империи приоритетным положением в правовом статусе личности пользовались имущественная неприкосновенность, право передвижения, право торговли и ремесел, свобода печати и веротерпимость. А.Д. Градовский отмечал, что "каждое лицо должно пользоваться всеми правами, приобретенными им по закону, до тех пор, пока не совершит проступка, нарушающего существенные условия общежития". Эта мысль дореволюционного классика отечественной юриспруденции хорошо иллюстрирует типичное правосознание российских подданных до начала XX века: права человека не являются естественными, врожденными и неотчуждаемыми; напротив, они приобретаются в силу закона. Закон же вправе их изъять вследствие противоправного поведения лица. Важно лишь, чтобы это осуществлялось независимым и беспристрастным судом с соблюдением уголовно-процессуальной процедуры прокуратурой, судебными следователями и полицией.
"Личные" права (не только право на жизнь как личное право) в истории человечества появились не сразу. Б.Н. Чичерин справедливо подчеркивал, что "древние народы мало обращали внимания на личные права", потому что "гражданское общество, составляющее область личной деятельности человека, не выделялось еще как естественный союз; лицо поглощалось государством". Свобода заключалась главным образом в праве на участие в управлении общими делами. Однако древнеримское изречение "civis Romanus sum" предполагало наличие некоторых своего рода "личных" прав римских граждан, в частности возможность защиты от произвола властей посредством участия в государственном управлении. В Средневековье частное начало развивалось настолько активно, что государства утрачивали свое суверенное значение и подчинялись частным правилам каждого из феодалов. Это также не приводило к пониманию личных прав в совокупности с корреспондирующими им государственными, публично-правовыми гарантиями и обязанностями, которые формируют юридическую конструкцию конституционного правоотношения. Жизнь человека практически не ценилась, люди могли быть произвольно убиты вследствие стычек, потасовок, дуэлей и многочисленных казней .
Субъективные права претерпели значительную эволюцию с точки зрения их понимания и толкования. Как указывал Ф.Ф. Кокошкин, первоначальное распространение получила идущая от Гегеля концепция "формального" определения субъективного права, которой был нанесен "решительный удар Иерингом". В связи с этим Ф.Ф. Кокошкин пишет: "Несомненно, что в субъективном праве есть элемент господства одной человеческой воли над другой. Но в этом нельзя видеть все содержание понятия права в субъективном смысле. Неверность приведенного формального определения права ясно обнаруживается в том, что субъективные права принадлежат и таким лицам, чья воля господствовать не может". Приведенное мнение Ф.Ф. Кокошкина наиболее точно затрагивает содержание конституционного права на жизнь: здесь воля правообладателя практически не имеет значения, поскольку интерес и желание человека "жить" (за редкими исключениями, например, потребностей самоубийц) являются неопровержимой правовой презумпцией. Жизнь человека чрезвычайно уязвима и остается таковой в "цивилизованном" XXI веке, несмотря на состоявшиеся "промышленные", "информационные" и прочие социокультурные "революции". Ей угрожают многие факторы, и право на жизнь по-прежнему нуждается в эффективной государственной защите.
Современные исследования права на жизнь не ограничиваются вопросом о смертной казни, хотя проблема допустимости этого института в демократическом обществе продолжает интересовать юридическую науку. Исследования сосредоточены на проблемах реализации права на жизнь в аспектах репродуктивных прав человека, противодействия наркомании, воспрепятствования международным конфликтам, биомедицинской этики и др. Познание этих явлений неисчерпаемо отчасти ввиду того, что жизнь человека имеет естественные пределы, в то время как угрожающие жизни факторы имеют тенденцию к расширению. На государстве лежит обязанность воздерживаться от агрессивной политики, противодействовать насильственной преступности, пресекать противоправные действия, гарантировать качественное и эффективное медицинское обеспечение, защищать общество от опасных явлений природы, катаклизмов, эпидемий, в современном обществе - еще от пандемии COVID-19 (меры противодействия которой в значительной степени переориентировали приоритеты человечества, во многом в ущерб другим актуальным вопросам).
В числе данных направлений государственной деятельности занимает важное место проблематика обеспечения безопасности на транспорте, поскольку транспортом не просто пользуется колоссальное число граждан во всем мире. Транспорт становится важным средством стимулирования экономического роста и социально-экономического развития стран, их торгово-промышленного взаимодействия. При этом все более активное использование транспортных средств в жизни современного социума активизирует риски причинения вреда жизни и здоровью граждан. К числу дискуссионных вопросов осуществления права человека на жизнь относятся также проблемы эвтаназии, суицида, смертельного риска и ряд других.
При анализе конституционного содержания права на жизнь можно встретить ряд спорных, дискуссионных суждений. Так, нельзя согласиться с М.Л. Нохриной в том, что право на жизнь имеет "абсолютный" характер, даже если речь идет исключительно о "цивилистическом аспекте" правоотношений. Своего рода "главенствующая" и "предопределяющая" роль права на жизнь в системе конституционных прав и свобод человека и гражданина не означает, что право на жизнь имеет абсолютный характер по смыслу ч. 3 ст. 55 Конституции РФ. Можно отчасти согласиться с тем, что используемый в ч. 3 ст. 55 Конституции РФ термин "ограничение прав человека" к праву на жизнь применить вообще нельзя (если лицу причиняется смерть, это никак не "ограничение" его прав; в случае смерти лицо не может быть восстановлено в правах, потому что при отсутствии жизни права становятся бессмысленными). Но точка зрения М.Л. Нохриной уязвима, на наш взгляд, в том, что право на жизнь фактически ограничивается и в этом смысле не является абсолютным. Так, согласно широко известной формуле ст. 2 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, "лишение жизни не рассматривается как нарушение данной статьи", если оно явилось результатом "абсолютно необходимого